«Помощь беженцам должна стать частью каждой коммерческой организации»
Саша Молокостова, со-основательница проекта SOYKA NL, рассказывает, как придумала бот, который даёт украинским бежен_кам в Нидерландах восстановить привычную жизнь.
Срочная эмиграция не оставляет возможности обдуманно собрать вещи, аккуратно сложить их в чемоданы и организовать доставку на другой конец Европы, а то и на другой континент. Чаще всего люди бегут с рюкзаками и спортивными сумками. Оказавшись в безопасности, бежен_ки находят пункты гуманитарной помощи, где им выдают продукты питания, базовую одежду и гигиенические наборы. Но жизнь состоит из гораздо большего набора вещей. Все эти люди кем-то работают, на кого-то учатся. Им нужны компьютеры или учебники. А ещё у них есть хобби: музыка, танцы, лепка или рисование.
Саша Молокостова, выпускница Высшей школы экономики, живёт в Нидерландах уже несколько лет и работает владельцем продукта в технологическом стартапе. Как и многие местные житель_ницы, в первые недели полномасштабной войны она решила, что хочет помогать украин_кам, оказавшимся в стране: «В первую очередь я пошла в центр распределения беженцев и в Красный крест. Мне дали типовую анкету, в которой нельзя было даже указать, на каких языках я говорю».
Саша прождала сообщения от Красного креста день, два, неделю и поняла, что ответа можно и не дождаться. Тогда девушка решила помогать бежен_кам самостоятельно. Спустя месяц заработал придуманный Сашей бот Soyka NL: он напрямую соединяет тех, кому нужна помощь, с теми, кто может её оказать. К марту 2023 года благодаря этому проекту нидерланд_кам удалось поддержать минимум 4 тысячи бежен_ок из Украины.
Помочь тем, до кого не дошёл Красный крест
Нидерланды — неочевидный вариант для убежища. Чаще всего, как объяснила Саша, здесь оказываются те, кто доехали до Германии или Польши и поняли, что в этих странах уже нет ни работы, ни жилья, ни достаточной помощи. Тем не менее, за год войны в Нидерландах оказалось более 70 тысяч переселен_ок из Украины. Для страны с 17-миллионным населением и площадью 42 тысячи квадратных километров (для сравнения: площадь Германии составляет 357 тысяч квадратных километров, Польши — 317 тысяч квадратных километров) это небывалая нагрузка.
Кстати, Красный крест ответил Саше. Спустя 4 месяца — как раз, когда самая крупная волна бежен_ок спала. «Я думаю, что таких людей, как я, были тысячи. Все они не смогли применить своё время и знания на пользу. Мой проект родился из противодействия большим неповоротливым организациям. Им потребовалось слишком много времени, чтобы сориентироваться, как быть в кризисной ситуации», — объясняет девушка.
Саша начала с изучения чатов бежен_ок в Нидерландах. Там она находила людей, которым требовались какие-либо вещи, и отправляла их контакты тем, у кого были эти вещи или средства, чтобы их купить: «Я соединяла их напрямую, потому что у меня не было возможности сопровождать каждое действие. Я подумала: “Почему двух взрослых людей нельзя познакомить, чтобы они сами разобрались, как помочь друг другу и решить проблему?”».
Долгое время Саша пересылала контакты людям, ведя статистику в эксель-табличках. Но наступил момент, когда стало ясно, что проситель_ниц и волонтёро_к больше, чем может вместить личка одного человека. Тогда девушка создала телеграм-канал, где выкладывала запросы на помощь. За 4 дня на него подписались 800 человек.
Вскоре появились волонтёр_ки, помогавшие бежен_кам, а потом пришла Полина, которая была готова помочь Саше с организацией. Она стала её партнёркой в проекте. «Мы вместе стали думать, как решить проблему, когда ты получаешь сотню разнообразных неструктурированных заявок в день», — рассказывает Саша. Так после канала появился бот.
Пуанты и подружка для 70-летней мамы: что может потребоваться людям
Заявок не пришлось долго ждать. Ссылка на бот очень быстро разошлась по чатам бежен_ок. А ещё в различных шелтерах повесили объявления с информацией о сервисе как о месте, куда можно обратиться за менее стандартной помощью.
«Пунктов сбора помощи много. Они есть во всех крупных городах. В основном человек может там найти одежду и обувь. Но люди, которые приехали из Украины, привыкли выбирать себе одежду, а сейчас им приходится надевать абы что. Берёшь, что дают. Наши волонтёры отправляют фотографии, как на eBay или Авито, уточняют нужные размер и цвет», — объясняет Саша.
«Наш проект изначально говорил: ты можешь прийти с любой просьбой, даже той, которая может быть не жизненно необходимой. Например, когда мама с 14-летним сыном бежали из Мариуполя, то с собой они смогли взять один рюкзак. А любимую гитару не взяли. Благодаря боту парень уже играет на гитаре.
Не надо думать, что запросы на предметы для хобби и творчества пришли как-то намного позже, чем просьбы еды и обуви. Балерина Киевского театра в первую же неделю своего нахождения в новой стране начала искать пуанты, без которых её занятия бессмысленны. Теперь я знаю, что она занимается балетом в пуантах, которые ей купил волонтёр из нашего проекта. А кроме пуант он приобрёл для неё остальную форму.
Мы поставили переселен_кам из Украины уже несколько сотен ноутбуков. Когда у нас появилась репутация, к нам стали приходить люди, которые говорили: “Я попросил у своей компании/работодателя технику, они предоставили 30 ноутбуков. Можете помочь мне их распределить?” И мы стали соединять компании и частных лиц. При этом некоторые организации выписывают ноутбуки в пункты сбора помощи — и дальше вопрос, кто их там берёт. Кому-то компьютер нужен для работы или учёбы, а кому-то для просмотра ютуба. И, конечно, у нас есть система приоритезации, которая помогает распределить подобные ресурсы оптимально.
Нельзя не сказать про специфический для Нидерландов велосипедный запрос: здесь это самый дешёвый и удобный способ передвигаться. Мы дружим с веломастерской, которая предоставила нам около 450 велосипедов. Некоторые муниципалитеты выдают их бежен_кам, но в гораздо меньших количествах.
Чемоданы тоже почти никто не выдаёт. При этом многие люди бежали с минимальным набором предметов в рюкзаке. И спустя минимальный промежуток времени они обживаются вещами, и им нужны чемоданы, чтоб отправиться навестить родственников или переехать. Мы с администраторками смеёмся: наша профдеформация заключается в том, что, когда мы идём мимо мусорки и видим чемодан, мы сразу бежим к нему. Проверяем, забираем и передаём бежен_кам.
Есть много нестандартных просьб, связанных с медициной. Допустим, у человека гепатит или рак. Он приехал, ему очень страшно. И ему нужен украино- или русскоязычный человек, который объяснит, как устроена медицинская система в Нидерландах, проводит до врача, переведёт что-то, если нужно.
Государство мало помогает со всем, что связано с детьми. Например, беременным женщинам нужно колоссальное количество вещей, причём часто очень дорогих. Мы были ужасно рады, когда получилось соединить родившую в Нидерландах женщину из Украины и волонтёрку, чей ребёнок на 2-3 месяца старше. Теперь переселенка постоянно получает от неё вещи для новорождённого.
К нам поступают самые разные просьбы. Вплоть до: “Мы приехали с мамой, ей 70 лет и ей одиноко. Найдите ей подружку в Гааге, с которой она могла бы гулять или заниматься скандинавской ходьбой”. А ещё есть истории, которые разбивают наши сердца. Один случай запомнился особенно. Сбор денег на поездку на похороны сына. Даже сейчас, когда я это говорю, мурашки бегут по коже».
Как построена работа Soyka NL Support
«Мы стараемся делать так, чтобы люди помогали друг другу, и деньги не проходили через нас. Однако у нас всё-таки есть средства на балансе от частных пожертвований. Иногда мы делаем открытый сбор в канале на транспортные расходы, предметы гигиены или еду для бежен_ок. Все эти финансы мы учитываем и распределяем по тем заявкам, которые легче закрыть деньгами. При этом мы не получали никаких грантов», — говорит Саша.
«Мне очень отзывается взгляд на волонтёрские антивоенные проекты как на продукт или сервис. Я как продукт-оунер могу подходить к проекту с теми же инструментами по работе с аудиторией. Мы построили горизонтальную структуру, где я являюсь мотором и двигателем».
Работа у команды есть всегда: Soyka NL уже оказал помощь примерно 4000 людей, а прямо сейчас открыто ещё 700 просьб. «За некоторыми из заявок стоят мама с ребёнком, а за некоторыми — целый лагерь или группа семей в 70 человек. Конечно, интенсивность работы зависит от волны приезжающих. Основной пик, наверное, прошёл. Но очередные удары по жилым домам заставляют всё большее количество людей принять решение уехать. Сейчас постепенно начала снижаться помощь от правительства, и поэтому мы ожидаем, что столкнёмся с ещё большим количеством запросов на еду — государственное пособие для бежен_ок мизерное», — говорит Саша.
В Soyka NL работают 12 администраторо_к — они вручную сортируют заявки, помогают соединять людей друг с другом, проводят фандрайзинговые кампании, пишут почтовую рассылку. Кроме того, у проекта более 1500 волонтёро_к, которые получают заявки через бот или телеграм-канал и закрывают их.
«С точки зрения волонтёрства ажиотаж прошёл»
Как говорит Саша, на сегодняшний день структурной помощи пострадавшим в Нидерландах не хватает. «И государство, и общество, безусловно, оказывают огромную поддержку украинским переселен_кам, а также выходцам из бывшего СНГ и политическим бежен_кам из России. С самого начала войны появилось огромное количество разных инициатив гуманитарной помощи, для переселен_ок сделали бесплатный проезд, выплачивали им небольшое пособие. Я была во многих шелтерах, и могу сказать, что пока видела от государства и муниципалитетов только искреннее желание помочь. Даже королевская семья предоставила один из своих дворцов для украинских бежен_ок. Это, конечно, пиар-ход, но тем не менее.
Но я хочу зафиксировать, что с точки зрения волонтёрства ажиотаж прошёл. Спустя год в европейских странах постепенно прекращают выплаты бежен_кам. В Нидерландах пособия пока что платят, но сколько это продлится — неизвестно.
Люди же будут продолжать приезжать и ассимилироваться. Да и потоки на самом деле есть не только из Украины. Нидерланды как-то смогли помочь 70 тысячам украин_ок. Но если вдруг что-то произойдёт в Польше или странах Балтии, то можно уже не справиться. Поэтому помощь переселен_кам должна выползать из низовых активностей, призванных справиться с внезапным кризисом, и выходить на структурные устойчивые рельсы.
Помощь бежен_кам должна стать частью каждой уважающей себя коммерческой организации. Я могу пересчитать по пальцам одной руки случаи, когда нам помогали компании. И это в Нидерландах, где есть тысячи организаций и успешных бизнесов. У всех у них есть ценности, прописанные на их сайтах, почти все говорят о социальной ответственности. Я считаю, что у организаций на законодательном уровне должна появиться обязанность направлять часть прибыли на какую-либо из уязвимых групп населения, и в этот список должны войти украинские бежен_ки и российские переселен_ки».
Поддержать Soyka NL Support.
Фонд Soyka NL: Telegram.
Команда проекта готова поделиться кодом бота. Если вы хотите выстроить такую систему помощи в своём регионе, пишите Саше.
You may also like
Восстановление модернистских витражей в Украине: три истории
Как активист_ки и горожан_ки в Киеве и Харькове спасают
«Безработица, взрывы, отсутствие медикаментов и связи». Как пережить оккупацию
5 историй о том, как горожане Харькова, Херсона и Мелито